Апокалипсис [СИ] - Анжелика Васильева

груди, пока мой бывший наставник метался и тянул ко мне свои руки, пытался выпутаться из верёвки, удерживающей его. На нём не было даже рубашки, болезненно серая кожа покрылась тонкими ниточками лиловых жил, уходящих под повязку на животе. Моему ужасу не было конца, пока один из воинов не вонзил стрелу мужчине прямо в лоб. Тело Сэра Дардиона поникло, упав обратно на подушку, руки плетями повисли над землёй, а мёртвые глаза устремили свой замерший взгляд в небо. Я всхлипывала, не в силах остановиться, всё моё тело дрожало, а ноги подкашивались под весом брони.

— Это Сэр Дардион? — ошарашенно проронил воин с луком в руках, медленно подходя к телу.

— Да, — глухо ответил Ракдар, поднимаясь с земли.

— Что случилось?! — обеспокоенно спросила Карин откуда-то сзади.

Я бросилась к ней и обняла, больно ударившись о доспехи. Девушка бережно обхватила меня рукой, пытаясь успокоить.

— Ты цела?

Я кивнула, не переставая всхлипывать. Слёзы текли по моим щекам горячим потоком, горло сдавило так сильно, что я почти задыхалась, не в состоянии успокоиться.

— Принцесса, возьмите воды, — с сочувствием в голосе проговорила усталая лекарка, протягивая мне мешок. — Вам станет легче.

Благодарно взяв воду, я омыла руки, умылась и затем попила. Дышать и вправду стало легче, но на душе по-прежнему лежал камень. Огромная глыба весом с гору. И в любое мгновение я могла сломаться под её тяжестью.

Карин молчала и после произошедшего, казалось, больше не намеревалась оставлять меня ни на минуту. Я собралась с силами и подошла к телу Сэра Дардиона, которое уже приготовили к церемониальному сожжению: глаза закрыты, рану от стрелы закрывает венок из мелких белых цветов, руки аккуратно сложены поверх одеяла на животе. Сколько времени я проплакала?

Ракдар стоял над ним, склонив голову, и сжимал в руке сумку моего учителя.

— Кем он был для тебя? — тихо спросила я.

— Кровно, он — брат жены моего дяди, — ответил парень. — Но я отношусь к нему как к родному, он много значит для меня.

— Для меня тоже, — сказала я и снова посмотрела на колбу в своих руках. Она была похожа на огромное муравьиное яйцо, но чистая и прозрачная, без единого пузыря в стекле или царапин на поверхности. Свиток внутри колбы, наоборот, был потрёпан и очень стар. Кто написал его? Почему это — «самое главное»? И самое интересное — как открыть эту колбу? Я ни разу не видела настолько совершенной работы стеклодува: ни одной спайки, засечки или дырки.

— Возьмите, — протягивая мне что-то, сказал Ракдар.

Я убрала сосуд в свою сумку, взяла свёрток из рук молодого воина и раскрыла. Ракдар завернул для меня дневник исследований Сэра Дардиона, некоторые инструменты и медаль главы ордена по изучению дедров на толстой цепочке.

— Это вам ещё понадобится, — произнёс парень.

В его взгляде читалась уверенность в том, что я продолжу дело своего учителя и излечу мор. Сама я уже не была так уверена в этом. Как я смогу справиться с нашествием совершенно одна, без Сэра Дардиона? Что, если я тоже заражусь, или уже заразилась, и моё обращение — просто дело времени?

— Спасибо, — хрипло пробормотала я и стала раскладывать по кармашкам сумки все принадлежности. Не решаясь надеть орден на себя, я завернула его в ткань и также бережно уложила в сумку. Что же мне теперь делать?

От созерцания обложки дневника меня отвлекла рослая женщина со шрамами на лице. Я не смогла припомнить, кто она.

— Госпожа, наши воины успешно подавили волну дедров. Сейчас мы приступили к разбору тел. — Я посмотрела на неё пустым взглядом, не понимая, что значат её слова, но женщина твёрдо продолжала, ничего не замечая: — Живые твари в клетках были погружены на телеги по указанию Сэра Дардиона.

— Спасибо, — ответила ей Карин, снова обхватив меня за плечи.

— Ракдар! — спохватилась я, как только воительница удалилась.

— Я здесь, принцесса, — сказал парень откуда-то сбоку и подошёл ко мне. — Вы что-то хотели?

— Как это случилось? — спросила я, посмотрев в сторону тела. — Никто не заражался раньше… вот так.

Ракдар поджал губы, а потом рукой повлёк меня за собой. Он подвёл нас с Карин к одной из железных клеток с дедрами. В ней бился легко раненный в холку зверь с перемотанной пастью, из которой сочилась та самая жидкость розового цвета. Скользя по скверне мощными лапами — он запачкал ею всё дно клетки, — дедр падал и снова поднимался с глухим, но яростным рёвом, сотрясал телегу, грозясь опрокинуть её.

— Он напал очень быстро, — наконец сказал Ракдар после долгого молчания, прерываемого лишь хрипом и рычанием чудовища. — Мы поймали его по приказу Сэра Дардиона. Он вёл себя как обычный дедр, разве что, у пасти виднелись засохшие кристаллизованные следы жидкости. Сэр Дардион хотел взять образцы, и ручаюсь, мы крепко его держали, но одна из верёвок лопнула, и это чудовище… — Ракдар со злостью сжал кулак. — Оно оставило глубокую рану на боку Сэра Дардиона, а потом окатило его этой дрянью.

— Мы не можем перевозить его так, — бесцветным голосом проговорила я. Во мне уже не осталось эмоций ни на что. Только пустота и холод. — Убей его и прикажи собрать жидкость, чтобы ничего не попало на дорогу.

Парень достал меч из ножен и уже сделал шаг к клетке, как я вскрикнула:

— Только осторожнее! — Получилось гораздо громче, чем я хотела, и все вокруг настороженно обернулись в мою сторону. — На сегодня хватит потерь, — произнесла я спокойнее и скрестила дрожащие руки на груди.

— Не волнуйтесь, миледи, я прослежу за тем, чтобы сегодня больше никто не пострадал, — с достоинством ответил юноша.

Я кивнула ему и вернулась к лазарету.

Сэр Дардион лежал на прежнем месте среди белых цветов, и мне не хотелось нарушать его упокоение, но я должна была. Он никогда бы не простил мне такое пренебрежение важными знаниями. Мой учитель всегда говорил, что мёртвые ничего не чувствуют, и я не должна извиняться перед ними, изучая их тела. Знал ли он о том, что однажды мне придётся осквернить и его тело? Думал ли, что умрёт, обратившись в дедра? Верил ли в излечение мора?

Я обернулась к Карин. Девушка неловко переминалась с ноги на ногу, не зная, как выразить своё сожаление. Она перебирала варианты в своей голове, но все они казались ей неуместными, слишком слабыми или слишком фальшивыми, и поэтому она молчала.

— Мне нужно… — Я замялась, не зная, как воительница отреагирует на эту богохульную просьбу. — …осмотреть